Сильвия Платт в переводах А.Пустогарова,,,()стихи

Сильвия Плат. Слова
Поэты Америки Поэты Европы
Слова

Топоры.
От их удара по лесу 
раскатывается звон
и отголоски разбегаются 
из сердцевины,
как лошади.

И сок течет, как слезы,
как вода, которая хочет
снова укрыть 
своим зеркалом камень,

что падает, катится -
белая кость черепа,
ее уже  проглатывают сорняки.
Пройдут годы, 
я встречу их на дороге -

обсохшие,сбросившие наездников слова,
неустанный стук копыт.
А со дна водоема
неподвижные звезды 
будут править жизнью.
   
с английского перевел А.Пустогаров

WORDS

Axes
After whose stroke the wood rings,
And the echoes!
Echoes traveling
Off from the center like horses.

The sap
Wells like tears, like the
Water striving
To re-establish its mirror
Over the rock

That drops and turns,
A white skull,
Eaten by weedy greens.
Years later I
Encounter them on the road-

Words dry and riderless,
The indefatigable hoof-taps.
While
From the bottom of the pool, fixed stars
Govern a life.

* первая строфа оригинала содержит трудно (или не-) переводимое место:
ring одновременно значит "звенеть" и "кольцо", "круг", что перекидывает мостик к "from the center".

Край

Эта женщина безупречна.
Ее мертвое

тело хранит улыбку завершенности.
Прозрачной кисеей греческой аскезы

льются складки ее тоги.
Ее босые

ступни говорят:
мы ушли далеко. Теперь - все позади.

Мертвые младенцы свернулись, как белые змеи,
каждый у своего

кувшина с молоком, теперь пустого.
Она снова приняла их

в свое тело.
Так лепестки розы смыкаются, когда сад

застывает и ароматы кровоточат
из душистых, глубоких горловин ночных цветов.

Череп луны без слов вылядывает
из своего балахона.

Все в порядке вещей.
По ее глине бегут трещины, борозды.

с английского



Edge

The woman is perfected.
Her dead

Body wears the smile of accomplishment,
The illusion of a Greek necessity

Flows in the scrolls of her toga,
Her bare

Feet seem to be saying:
We have come so far, it is over.

Each dead child coiled, a white serpent,
One at each little

Pitcher of milk, now empty.
She has folded

Them back into her body as petals
Of a rose close when the garden

Stiffens and odours bleed
From the sweet, deep throats of the night flower.

The moon has nothing to be sad about,
Staring from her hood of bone.

She is used to this sort of thing.
Her blacks crackle and drag.

За мельницей поток проточный
вниз головой ныряет в черный пруд.
Там лебедь плавает, нелепый нынче, непорочный,
как снег; издевкой мучит ум непрочный,
что жаждет отраженье белое свернуть.

Суровое садится солнце над болотом -
как будто бы оранжевый циклопа глаз.
На весь пейзаж глядит с зевотой.
Я, черной мыслью оперяясь, с неохотой
брожу, как грач, в вечерний этот час.

Мороз без снега, и камыш впечатан в лед.
Так образ твой хранит тоска моя.
От камня ль искра здесь огонь зажжет?
Зазеленеет сердце вновь и оживет?
Ну разве забредет кто в эти гиблые края...

с английского перевел А.Пустогаров

WINTER LANDSCAPE, WITH ROOKS (1956)

Water in the millrace, through a sluice of stone,
plunges headlong into that black pond
where, absurd and out-of-season, a single swan
floats chast as snow, taunting the clouded mind
which hungers to haul the white reflection down.

The austere sun descends above the fen,
an orange cyclops-eye, scorning to look
longer on this landscape of chagrin;
feathered dark in thought, I stalk like a rook,
brooding as the winter night comes on.

Last summer's reeds are all engraved in ice
as is your image in my eye; dry frost
glazes the window of my hurt; what solace
can be struck from rock to make heart's waste
grow green again? Who'd walk in this bleak place?